Русский  
Архив проектов>>

Текстовые публикации

<< назад к событию

23.08.2012 Петербургский дневник. Интервью с М. Голиковым

Дирижером надо родиться!

Дирижерами рождаются, а не становятся. Талантливых дирижеров никогда не было много – максимум десять имен на страну, если не на весь мир. Сегодня, как и много лет назад, все зависит от личности, хотя и появились тенденция к усредненности, стремление быть «европейскими» в манере исполнения музыкальных произведений. Слава Богу, есть еще такие коллективы, где исполнительская манера дирижера не испорчена фальшивой глобализацией и в которой есть русская удаль и замечательные традиции русского классичес­кого искусства. Все это можно сказать о Михаиле Голикове – художественном руководителе и главном дирижере капеллы «Таврическая» – молодого коллектива, в котором средний возраст музыкантов составляет 22–23 года. В течение последних десяти лет они регулярно гастролирует по странам Европы, Азии, Латинской Америки. 

Михаил Голиков – лауреат I Международного конкурса дирижеров им. А.  А. Юрлова, IV Всероссийского конкурса дирижеров и многих других. Молодежным оркестром и хором капеллы «Таврическая» под его управлением записано более десяти компакт-дисков и DVD с программами от музыки русского барокко середины XVIII века до шедевров мирового симфоджаза.

Белая ворона
Он окончил среднюю специальную музыкальную школу-лицей при Санкт-Петербургской консерватории – школу для одаренных детей, где 90 процентов учащихся составляли дети музыкантов. Михаил был белой вороной из семьи инженеров, да еще выделялся повышенной общительностью.
– Я был там чуть ли не единственным ребенком не из семьи музыкантов, – рассказывает Михаил. – Мой дедушка служил мэром Полтавы, Вильнюса. Когда он рос, в доме еще жили три гувернантки, одна из которых преподавала музыку, другая – французский язык. Дедушка был образованным человеком и передал мне свое отношение к музыке, я же с четырех лет пел, причем постоянно, да так, что воспитатели в детском саду давали моим родителям настоятельные рекомендации отдать меня в музыкальную школу. Что те и сделали, а в пять лет я уже играл на фортепиано.

Футбол или музыка?
1996 год. Он помнит раздевалку стадиона – стены с отвалившимся кафелем, все полуразрушенное, требующее ремонта. И они – молодые футболисты, которые в любую погоду мчатся наперегонки за мячом. Родители, узнав причину школьных прогулов, спрятали бутсы, прокололи мячи, но он все равно тайком ходил на тренировки. Ведь он был дирижером команды, или, по-другому, диспетчером команды – центральным полузащитником, который ведет игру, раздает пасы. Он отстал в учебе, а для отстающего в музыкальной школе остается так называемое буферное – дирижерское отделение. Наступила пора сделать выбор – футбол или школа, пришлось распрощаться с футболом. 
У него был чудесный голос – высокое сопрано. Детский хор стал для Михаила отличной подготовкой к работе дирижера, потому что хор дает понимание локтя, коллектив хора – большой воспитатель! В хоре, как и в хорошем оркестре, при исполнении произведений происходит соединение душ исполнителей. 
– В детском хоре было 36 девочек до 21 года включительно, которым запрещали пользоваться косметикой. А мы, мальчишки, были, как шейхи, – вспоминает Михаил. – Девочки учили нас, мальчишек, уважать их, прививали нам хорошие манеры. 
Школа ушла на второй план, хор вышел на первый. У хора был хороший гастрольный план – Япония, Швейцария, Германия. На гастролях он заработал на покупку подержанной машины, что в первой половине 1990-х годов очень пригодилось его семье – как и у всех были проблемы с выплатой зарплаты. Так будущий дирижер стал кормильцем семьи. В одно время он одновременно пел в синагоге, протестантской, лютеранской и православной церквах. 

Штучная профессия
Дирижер, говорит Михаил Голиков, – профессия штучная, эксклюзивная, которой научить практически нельзя. Кажущаяся легкость этой профессии – вышел, взмахнул палочкой и все зазвучало – ошибочно. Дирижер – это камертон, на который настраивается вся группа музыкантов. Находясь в диалектическом единстве, художест­венная и техническая стороны дирижерского искусства внутренне противоречивы и могут подчас подавлять одна другую. В одной энциклопедии написано «Дирижер – исполнитель, воплощающий свои художественные замыслы с помощью других музыкантов». Дирижер должен быть диктатором, но в демократическом исполнении, уточняет он. 
По сути, партитура – это лишь план действия исполнителя. Наверное, именно в нюансах живого выразительного исполнения сама музыка. Нотный текст и звучащее произведение – вещи очень разные. С акустической точки зрения, звучащее произведение – чрезвычайно сложный объект, уникальность которого связана с конкретным музыкантом и конкретным исполнением. В музыке, что обычно забывается, немало математики. На практике музыкант значительно реже математика задумывается о формальной основе музыкального произведения, которая зафиксирована в нотах. Мелодия – это мысль, это движение, это душа музыкального произведения, просто зафиксированная в нотах. Но, чтобы ее оттуда извлечь, нужен золотой ключик – душа исполнителя, полагает дирежер.

Главная задача
Главная задача дирижера, уверен Михаил Голиков,– увлечь музыкантов, повести их за собой. Оркестр – это команда. А в команде должен быть лидер, который возьмет на себя всю ответственность, объясняя музыкантам свое толкование произведения в целом. Его качествами должны быть педагогические способности и сильная воля. Не бывает, что встал на подиум и все само получилось. Так может сработать только пару раз, да и то только с очень классным оркестром. Есть дирижеры, которые выходят к оркестру и ничего не могут показать руками, так есть и прекрасные технари, но без сердца. Но объяснять словами можно только на репетициях. Когда ты выходишь на концерт и перед тобой музыканты, ты должен все сделать молча. Когда этого нет, это катастрофа. 
По количеству затрачиваемой энергии профессию дирижера можно отнести к группе профессий людей напряженной мышечной работы. Как это ни парадоксально, но рядом в графе он стоит с автослесарем, а если учесть эмоциональные затраты дирижера, то он тратит на концерте столько же энергии, сколько боксер на ринге. Публике, может, лучше это не знать. Она приходит получать удовольствие от спектакля.
От мастерства дирижера зависит качество звучания хора или оркестра. Взмах дирижерской палочки, и музыканты становятся единым целым. Музыканты чувствуют малейшие нюансы его настроения. Вы можете представить современный оркестр без дирижера? До XIX века обязанности современного дирижера исполнял один из участников ансамбля, как правило, скрипач, который во время игры ударами смычка, специального жезла, кивками головы и т. п. отсчитывал такт исполняемого сочинения и указывал моменты вступ­ления отдельных инструментов.
У Михаила великолепная память на цифры. «Музыка складывается в математические формы: аккорд – это трезвучие, основа доминант 3, 5, 7, – считает он. – Раскрыть внутренний мир каждого исполнителя, соединив в единый аккорд вселенской гармонии, – такой стоит для меня задача. Когда я дирижирую, я чувствую, как музыка наполняет меня, я, как пылесос, втягиваю в себя все звуки и потом отдаю свое ощущение музыки назад и получаю при этом такой заряд энергии, что если прихожу с каким-то физическим недомоганием на выступление, то выздоравливаю после концерта. Музыка – это мощнейшая энергия».

На нас равняются
«Музыкальный коллектив держится на личности руководителя, быт, гастроли, переезды сближают хористов. И сейчас стержень моей работы – это отношения с моими музыкантами. Мы проводим вместе много времени на гастролях. Разные страны, города, впечатления от концертов, все это сближает».
В его жизни были встречи, которые становились ключевыми этапами в жизни, такая встреча была с Морисом Бежаром. «Я видел, – говорит Голиков, как Морис – нерусский человек, ставя балет по произведениям такого совершенно русского писателя, как Антон Чехов, улавливал тонкости его творчества на глазах у нас, изумленных русских, объясняя, как правильно играть того или иного чеховского героя. Но это исключение, и если быть честным, то за границей уровень духовности упал, Франция, Голландия производят угнетающее впечатление, технологии управляют эмоциями. К сожалению, пошел обратный ход эволюции – 
деградация. Подтверждается теория пассионарности Льва Гумилева. Еще с царствования Петра I у нас в России есть преклонение перед всем европейским. Но я с уверенностью могу сказать, что они сейчас в музыке и балете равняются на нас, наша русская школа балета и музыки для них – предел мечтаний. А сколько талантов уехали из нашей страны за границу и своим творчеством подтянули их уровень. В ведущих театрах Европы бывают такие слабые постановки, что можно только удивлятся, как их разрешили выпустить. Кризис режиссуры и дирижирования. Нет, кризис в головах. Мы можем гордиться нашими оркестрами, нашими достижениями в искусстве», – уверен Михаил Голиков.

Элла Самойленко
Фото: Дмитрий Фуфаев